Отчет о лыжной халяве, совершенной вполне самостоятельно тремя особами женского пола
(Хибины, март 1999 года).


1. Список участниц.


1. Жукова Ирина - штурман и завснаряжением
2. Диденко Елена - фотограф и летописец
3. Каменкова Ольга - начпрод

2. Нитка маршрута.

станция Неф.Пески - расщ. Аку-Аку - траверс в.Хибинпахкчорр - долина ручья Меридионального - д.р. Часнайок - пер. Южный Чоргорр (1А) - д.р. Кунийок - пер. Западный Петрелиуса (1А) - пер. Рамзая (1А) - оз.Малый Вудъявр - г.Кировск.



3. Попытки вспомнить, как все было.


Данный текст являет собой дневник Аленки Диденко, которая была у нас официальным летописцем, слегка сдобренный комментариями Ольги и Жука (надеюсь, они не портят основной текст).


Эпиграфы от Жука :

"... потемок дней моих в сугробах..."
(ВФ, из переписки с МП)

"Три сестры, три сестры,
Черно-рыже-белой масти
В том далеком краю,
Где не ходят поезда..."
(БГ, из альбома "Навигатор")


ХИБИНЫ 99

27.03
Паровоз.

Вот мы и едем. Не верится, что все сборы и приготовления позади, и вокруг только покачивающийся, подрагивающий на стыках, родной мир поезда. Первая прогулка на станции. Полузабытое ощущение. Ликование, тянет скакать и шалить. А впереди поезда виден синий лес у горизонта. Дали синие или дымные? Чудесное состояние, когда восприятие обостряется, освежается, и начинаешь видеть, чувствовать все вокруг. И мир, заведенный и движущийся каруселью, приобретает особый смысл Заснеженная просека, манящая вдаль. Пушистая елочка, выглядвающая из ровной снежной белизны поляны. Рельсы, плавно поворачивающие, убегающие вдаль к горизонту. Полузасыпанные следы на снегу. Гладь снежного озера, горбушки леса на том берегу. И подрагивающие в бутылке три гвоздики у окна.

Хорошо! Хорошо ехать в поезде. Хорошо, что с нами едет команда мужиков (Макс А-в, Вовочка Б-кий, Вано, Клест, Игорь Р-кий). Хорошо жить в поезде и ловить разные состояния: прелесть впитывания мира за окном, сближение и прояснение нашей женской команды через обмен репликами, через душевный разговор, приятный тонус и желание нравиться в окружении дружественной мужской команды, ощущение полета и счастья от Жукиных песен и пушистых снежных елок за окном.

Жук :
Не дали нам мальчишки в полной мере прочувствовать начало нашей аферы и самостоятельности. Какое уж там, когда - и пиво, и внимание, и хороший разговор.

Выходим на вечерней станции. Совершенно сказочно запрокинуть голову к небу и смотреть на падающие хлопья. А они падают, падают из безграничного, синего неба. Из далекого ниоткуда летят навстречу мне, касаются лица. Удивительно!


28.03
пос.Нефелиновые Пески - расщ. Аку-Аку - какой-то ручей.

Последние полчаса в поезде. Остановка. Выскакиваю подышать. Апатиты. Синее-синее утро, нежный, тихий снегопад, ровный и чистый свежевыпавший снежок, на котором так приятно оставлять следы.

Вот и наши Нефелиновые Пески. Вылезли из поезда, идет мелкий снег, небо серовато, безветрие. Поднимаю глаза в сторону нашего пути и вдруг вижу горы. Что-то на мгновение застревает в груди. Боже мой, как давно я вас не видела! Здравствуйте! Эти силуэты за лесом это что-то необыкновенное, захватывающее. Как хорошо, что мы все-таки выбрались сюда!

Отошли от станции, стали одевать лыжи, и тут у Жука отвалилось кольцо на палке. Первый женский ремонт - привязать веревочкой. Но мужики не дали. Вано достал проволоку из рема и сам замотал.

В 7.13 старт. Мужики быстро удаляются по лыжне, а вскоре и развилка, где наши пути расходятся.

Идем по припорошенной лыжне. Снег под ногами изумительный! Когда сдвигаешь его лыжей, он похож на иголочки, на мокрую шерсть большого лохматого пса в промозглой Кандалакше . Все вокруг радует глаз. Веточки сосен с набившимся в иголки снегом похожи на больших бело-зеленых гусениц с длинными мохнатками. Вот стоят два сиамских пенька-близнеца, и на каждом округлый сугробик, как пасхальное яйцо. А рядом кружево еловых веток, аккуратно посыпанных снегом до последней веточки, до последнего пальчика.

Проходим ручей, другой. Где-то должна быть просека. Но вместо этого лыжню пересекают следы двух мышек, потом двух зайцев, потом куницы-лисицы, которая питается на завтрак туристками. Но вот после очередного ручья лыжня сворачивает направо, и мы радостно идем по ней. Есть такой хороший способ ориентирования в мартовских Хибинах - лыжни, спасибо друзьям-туристам.

Идем по-над ручьем. Развилка, на которой родилось название БабХибинВтроем. Жук боится, что правая лыжня ведет на Импульс, и мы уходим влево-вверх. Лыжня спусковая, рассыпавшаяся широким веером. А потом она как-то невзначай теряется совсем. Тут-то и оказывается, что тропежка, казавшаяся неглубокой на старой лыжне, на самом деле по колено и выше. К тому же все происходит на склоне, который мы траверсируем между деревьями. Лыжи проваливаются в снег, застревают, буксуем, одним словом, тропим.

Ольга :
Забыли мы правду : на лыжню надейся, а сама не плошай. Лыжней много - то вверх, то вниз - знай выбирай. Конечно, выбрали неверно (ну ладно, только что из паровоза, чутье еще не включилось. Зато потом щелкали мы эти лыжные шарады, чисто семечки.

В какой-то момент впереди идет Ольга. Вдруг кольцо на ее палке срывается и оказывается чуть не у темляка. Звучат "Фе!" в адрес Борисыча, который чинил эту палку 2 года назад и давал вечную гарантию. Достали проволоку, плоскогубцы. Ольга возится с палкой, через некоторое время изрекает: "Проволока замерзла - не гнется". Но с ремонтом она все же благополучно справилась.

Пошли дальше. Тропежка стала переходить со склона на ровное место, стало полегче. Можно пройти несколько шагов, как белый человек на лыжах, а потом все равно проваливаешься, как енот босиком.

...как енот босиком

Снова увидели ЛЭПину, на этот раз совсем рядом, и нашли под ней лыжню. Ура! Свернули с ЛЭПины, свалились с крутого бережка к ручью и нашли другую лыжню. Хорошо, люди! Уверенно идем по ней вверх (опять же спусковая). Выходим к красивейшему месту. Мы на крутом берегу, ручей сильно внизу, а тот берег скала, полуприкрытая снегом, с соснами, можжевельником, очень живописная, одним словом - Калевала.

Продолжаем двигаться вверх, потом сваливаемся с маленького обрывчика и пересекаем скальное ущелье, наверно, Аку-Аку. Еще немного вверх, и вот через 6 часов гуляний по лесу мы вышли из зоны леса.

Поднимаемся по долине. Жук показывает висящие то тут, то там лавинки. Хребет временами закрывается чачей, и мы принимаем мудрое решение встать.

Жук :
Лыжня теряется. Начинается подлип и тропежка "вам по пояс будет". Наконец находим какой-то намек на остатки лыжни и тропим по нему. Начинается дождь. Вылезаем из зоны леса и попадаем в какой-то цирк (в обоих смыслах). Хребет закрыт. С него спускается восемь (!) лавинных конусов. Подлип, чача, лавины - мы решаем, что пора ночевать (на дворе 13-00). Ставим палатку, делаем стенку. Чача, воспользовавшись этим, превращается в полную гадость - видимость метров 20. Не видно даже крутизны склона. Рядом с палаткой смутно угадываются кусты.Стенку украшаем гвоздИками, каковые подарил Саня Т-н на вокзале.

Чача с гвоздИками

13.00. Отходим назад на 100 м. к во-он тому кустику. Ставимся и еще 2 часа строим стенку из снеговиков . Пока строили, бухнула лавина невдалеке, ночью сошло еще несколько. Около 16 ч., наконец, заползаем в домик. Хорошо!

Ольга :
Пока строили стенку, со склона шарахнула лавина. Ощущения те еще : стоишь в три погибели согнувшись, пытаешься сдвинуть с места огромный снежный ком - а тут : трах! бах! бух! - и ударной волной по ногам, и земля дрожит...

Через некоторое время вылезаю из палатки по делу. Хребты, обступающие нас, поражают величием. Рядом с ними кажешься лилипутом, а рядом с карликовыми деревьями - Гулливером. Удивительно, они кажутся миниатюрными копиями больших, настоящих деревьев. Озеро внизу молочной белизны с островами, а на склоне рядом обнаруживается голубейший натечный лед.


29.03
траверс в. Хибинпахкчорр - д.ручья Меридионального - д.р.Часнайок.

Утром очищаем тент палатки от россыпей алмазов, которыми одарил нас вчерашний снего-дождь.

Жук :
Встаем в 8-00. Чача повыше, хребет раскрылся, и мы понимаем, что попали не в Юмъекоруай, а в его приток - более северную долину (в нее обычно попадают те, кто путает Юмъекорр с Денискиной радостью). Смотрим карту и решаем махнуть через вершину Хибинпахкчорр, чтобы попасть в Меридиональный прямо к месту впадения в него Часнайока. Что и проделываем с успехом и удовольствием. Решаем назвать этот траверс "Дамское счастье".

Вид на оз. Имандра

Поднимаемся по склону между камнями, частыми серпантинами. Вид на озеро открывается все шире, просторнее. Видны белые горбы Чуни-тундр. Озеро и горы вдалеке если и не залиты солнцем, то гораздо светлее, чем серая мгла над Хибинами. Там временами проглядывает изумительное голубое небо. Роскошный вид, окрыляющие дали.

Наверху замечаем движущуюся по дальнему склону Хибинпахкчорра группу. Люди. Удивительно после вчерашней пустынной долины.

Выходим на самый верх, обозначенный нами, как перевал Дамское Счастье. И с удовольствием пускаемся траверсировать Хибинпахкчорр. Снег под ногами такой разный: то фирн с острыми стрелками-перышками, то с круглыми блямбочками, то пушистый снежок с волнами от ветра, норовящий подлипнуть, то торосы-заструги.

Ольга :
Не знаю почему, но у меня все время вырывалось вместо "Дамское счастье" - "Собачья радость". И колбаса вспоминалась почему-то та, которую проф. Преображенский купил в Мосторге для приманки будущего Шарикова.

Обходим траверсом Хибинпахкчорр, оставляя далеко внизу р.Гольцовку, любуясь далями, не взирая на довольно сильный ветер с озера. Спускаемся в долину Меридионального. Сначала так радостно ехать вниз, ну, наконец-то, используем лыжи по назначению. Но потом бесконечные серпантины по фирну утомляют. Радует только вид хребта напротив. Он похож на большого толстого слона со складочками кожи, или на неравномерно набитый мешок, так причудливо его прорезают долинки ручьев.

Спускаемся ниже, начинают появляться сначала кусты, потом большие деревья, поначалу большие сушины, потом вполне живые елки, березки. Несколько минут уже вполне тропежки, и удачно находим лыжню, спускаемся в зону леса, наконец-то, безветрие.

После перекуса продолжаем идти по лыжне, встречаем пустой шатер, потом его обитателей, ручей Меридиональный, и неожиданно обнаруживаем себя просто в полной цивилизации : набитые лыжни, люди снуют туда-сюда. Приятно радует, что кроме привычных поджарых, тянущихся к небу елок, есть еще и родные сосны. Одна похожа на дуб мощной, гордо раскинутой кроной, другая на пижму в плоской шапке из вельвета , третья с причудливо изогнутыми ветками - на восьмирукое индийское божество.

Жук :
На спуске с отрога под нами ухает пара досок, но к счастью, без нас. Спустившись в Меридиональный, попадаеми в крутую населенку. Люди, лыжни. Первая же встечная группа задает нам вопрос, который потом преследует нас до самого паровоза : "А вы что, втроем ходите?"

Лыжня, как в парке, живописно вьется среди деревьев, сбоку ручей с окошками воды и голубого на срезе льда. И тут пошел снег. Это так красиво. Неторопливые снежинки кружатся меж сосен, сразу как-то оживляя пейзаж. Но снегопад продолжался совсем недолго, зато вскоре появилось солнце. Островки голубого цвета маячили сегодня по небу то тут, то там, и вот, наконец, разъяснилось до такого подарка. Все сразу стало каким-то праздничным, искорки и тени на снегу, зелень елок и сосен преобразилась и посветлела. И не беда, что потом тучи снова загородили солнце. Все равно хорошо!

Часнайок

Идем вдоль Меридионального, интересуемся у всех про Часнайок. Вот и он. Находим уютное место на его берегу в окружении сосен и молоденьких елочек. Как хорошо стоять здесь и просто смотреть вокруг на хребты гор, на сосны, ручей, голубую полоску неба у горизонта, впитывать, вбирать в себя все это. Как хорошо, что я здесь.

Ольга :
Опять подлип. У меня второй раз отваливается кольцо от палки. Опять приходится чинить. А всего починок было четыре - последняя с помощью веревочки - держит кольцо лучше проволоки.

А вечером около палатки раздался хруст снега под чьими-то лыжами. Какой-то мужик, эдакий пожилой ловелас (судя по голосу): "Я вас весь вечер по долине искал, а вы в такой ямке спрятались. С манюней ходите? (Ишь, считает быстро) Что же вы от нас ушли? Там место рядом было. Палатка-то у вас какая маленькая, тесно, наверно. Ну, спокойной ночи, мы вас завтра разбудим." И пошел, покряхтывая и поскрипывая, того гляди, развалится.

Уже вечером выскочила я босиком побегать, а там лунища полная! Красота! Тени лунные на снегу. Хорошо-то как, только ноги мерзнут.


30.03
весь день спим :-)

Утром решили встать в 6 ч. Будильник, которому накануне было холодно звонить, я на этот раз положила на грудь. Там он и запищал в предутренних сумерках. Захотелось мне узнать, что же такое ранний подъем в холодную. Закремнилась, набрала снега из тамбура, запалила горелки. Потеплело, тут и кумы повылезли.

Пока возились с завтраком, поднялся ветер. Небо чистое, горы розовые, а по хребтам, да и по деревьям в долине шумит, и по склонам снежные смерчики гоняет. Наверху ветер такой, что след самолета сдвигается весь целиком параллельным переносом.

Около 8 ч. окончательно решали, что в такое дуло не полезем, но уж больно красиво розовели хребты. И оставив Ольгу с Жуком спать-дремать в палатке, я пошла наверх.

В Часнайоке

Жук :
Палатку потряхивает (это в зоне леса-то!). По противоположному хребту ходят не то что флаги, а снежные смерчи высотой с треть хребта. Мне это не нравится, Ольга не очень хорошо себя чувствует - решаем никуда не ходить. Оказалось, правильно - ветер еще усилился, хотя "хуже уже куда же", а на хребты села полная чача.

Ольга :
Это ужасно - встать в 6 утра, поесть, а потом подумать и понять, что никуда не идем.

Хорошо идти налегке по старой лыжне, припорошенной легким снегом. Через некоторое время лыжня выводит к ручью. Часнайок здесь открыт и весело и жизнеутверждающе журчит между снежных шапок камней. А на том берегу сгрудилась стайка молоденьких сосенок, над которыми возвышается, раскинув руки-ветки, будто обнимая, заботливая мама-сосна.

Поднимается из-за хребта солнце. Здравствуй, Солнце! Это вам не восход из-за девятиэтажки в городе. Все вокруг сразу проясняется, становится радостнее и чище. Ручей сверкает, переливаясь струями и водопадиками. Вода! Живая, незамерзшая. Вода - это жизнь. И солнце - это жизнь. Оно уже ласково греет лицо и искрится блестками на снегу. А горы? Горы - это жизнь?.. Бог их знает, чем они одарят смельчака, отважившегося нарушить их покой. Но здесь и сейчас я вас люблю, мои Хибины, и преклоняюсь, не могу наглядеться. Что-то во мне изменилось к лучшему, раньше я не помню у себя такого восторга и счастья от гор, мира вокруг.

Общаюсь с двумя елками, стоящими совсем рядом. Они такие теплые, так приятно гладить их по стволу. А кора у них совсем другая, почти гладкая, без смолы, больше похожая на какую-нибудь осину, чем на хвойное дерево. И ветки внизу растут необычно, по несколько веток пушистым новогодним букетом торчат из ствола совершенно горизонтально, потом метр гладкого ствола, и еще букет, в другую сторону. Я поговорила с ними, пожелала счастья и пошла выше.

Елки и сосны постепенно уступают место лиственному кустарнику. Сонные кусты стоят, раскинув ветки густой паутиной. Вид позади меня раскрывается все шире и просторнее, вот они горы, хребты, долина внизу, Имандра вдалеке, за ней у самого горизонта еще видны тундры.

Слева от меня поднимается величаво мощный мужественный отрог с нависающими скальными выступами. С четко прорисованной внизу группой высоких елок. Именно он чем-то неуловимо привлекает меня, притягивает взор, кажется воплощением гармонии.

Поднимаюсь все выше, зона леса кончилась. Вокруг белоснежные горы, голубое небо, только к солнцу подбирается какое-то вытянутое, лохматое облако. И сзади меня из-за хребта появляются несколько таких же длинных серых облаков, расходящихся веером из одного места, как лучи, как будто кто-то тянет свою темную пятерню к солнцу.

Поднимаюсь полого на какой-то пупырек местного значения. С него уже видно пер.Импульс сзади, такая резко очерченная глубокая щель в хребте. А вот уже видно и седло Южного Чоргорра. Здороваюсь и прошу разрешения пройти его завтра.

Еще стою, вбирая в себя весь этот мир, запоминаю до мелочей, до маленьких веселых серых и белых облаков над Имандрой. Пора возвращаться к обещанным 11 часам.

Спуск - просто подарок! Мягкими, округлыми серпантинами вокруг моей подъемной лыжни. Не то, что вчера, где надо было останавливаться на каждом повороте и тормозить, чтоб не разносило на фирне. А по лесу по мягкому снежку просто лучше не бывает! Домчалась сверху до палатки за 10 мин. вместо выделенных на это 30.

Наверху небо уже все затянулось облаками, и мне показалось, что ветер кончился, но это просто хребет меня загораживал. А внизу ветер по-прежнему шумит по долине и гоняет флаги по другому хребту. Так что сидим.

В 13 ч. уже сплошная серая мгла. В 15 ч. пошел снег, и хребты пропали из видимости напрочь. Жук потравила байки, поговорили о своем о девичьем и легли спать. Славно придавили с 15 до 20 ч. Вечером поели, попели, легли в 1 ч.ночи.


31.03
пер. Южный Чоргорр (1А) - д.р. Кунийок.

Встали в 8 ч. По хребтам чача, но зато полный штиль. Собрались за 2.5 ч. вместо 3.5, вот что значит теплее: и молекулы быстрее двигаются, и туристки быстрее собираются.

Жук :
Утро. Чача просто немыслимая. Ветра нет. Но лыжня есть. Поэтому решаем идти на Южный Чоргорр. Подлип сантиметов по пятьдесят. Ольга говорит какую-то роскошную фразу, но записать мы ленимся, и фраза пропадает втуне.

В 10.30 выход. Поднимаемся вверх. Да, идти с рюкзаком - это не то, что налегке бегать. Трудно принимает нас Южный Чоргорр, идем действительно медленно и печально. Подлип, толстый и мокрый. Иногда он сам отваливается от собственного веса, иногда приходится бить копытом, или бить палкой по копыту.

Поднимаемся все выше, идем по руслу Часнайока, вокруг каменные айсберги, увешанные бахромой сосулек. Наконец, с неизбежностью входим в тут чачу, которая лежит на хребтах. Здесь я впервые узнала, что такое белая мгла. В этой снежной белизне глаза с трудом различают расстояния и рельеф. Напряженно высматриваю теряющуюся временами лыжню, и порой приходится останавливаться, нагнувшись, не только чтоб отдохнули плечи, но и чтоб глаза посмотрели на яркий рыжий цвет моего комбеза.

Жук :
Сзади вырисовывается группа человек восемь. Мы радуемся, что они нам сейчас потропят, но не тут-то было. До перевала идем сами, седловину находим с помощью интуиции и Божьей Матери, т.к. склонов долины не видать, и камень замечаешь только врезавшись в него лыжами.

Вдруг вижу поперек цепочку птичьих следов с таким несуетным выражением: а, живу я здесь, хожу, куда вздумается, могу и вашу лыжню пересечь. А вообще продвинутые птички на Чоргорре живут: под самым перелетным взвалом (а, блин, т.е. под перевальным взлетом) построена маленькая иглу, и вокруг следы, но только птичьи. Видно, что ходили, топтали, конфеты ели. Загадочно...

Последние метры подъема. Каждый шаг выглядит весомым и обдуманным, так медленно мы переставляем лыжи, увешанные подлипом. Но вот и перевал. Победа!

В чаче на Юж. Чоргорре

14.15. Сидим, пьем чай с честно заработанной шоколадкой. Подходит группа, которую мы видели еще 3 часа назад, и все удивлялись, как медленно они идут и часто сидят. Думали, может, школьники. А тут 5 здоровых мужиков и 3 девицы, говорят: "Ну, вы и загоняли нас, еле догнали" . Ничего ж себе! Мы все ждали, когда же они нас обгонят, лыжню проложат, а они выехали на хрупких женских плечах и еще говорят : загоняли .

Спускаемся пешком, уж больно круто, да и висит что-то сбоку. Зато спуск получается быстрый, веселый и неутомительный. Внизу садимся рядом с той группой одеть лыжи, заодно намазав их. А нас угощают шоколадкой и сухарями в обмен на Жукины песни. С удовольствием проводим полчаса, и уходим мы опять-таки первыми.

Когда мы уже одели лыжи, появляется большая черная птица с благородным изгибом крыльев и парит совсем невысоко рядом с нами. Проплыла величаво по воздуху, посидела на камне неподалеку, сделала еще один круг почета и улетела. Как будто посланник хозяина долины.

Начинаем спускаться. Как хорошо, когда лыжи скользят, когда не надо подниматься. Да и погода - подарок: ветра по-прежнему нет, а теперь и небо голубое проглядывает, обзор. Красота!

Удачно срезаем угол вправо на спуске, и вот уже появляется плечо Петрелиуса, полузалитое солнцем, полускрытое дымкой. Удивительная картина.

Гора Петрелиуса

С удовольствием мягко скользим вниз, постепенно спускаемся до кустов и выходим на торную тропу к Петрелиусам. Красиво вокруг, но усталость уже сказывается, идем совсем не спеша.

Уже миновали поворот на Восточный Петрелиус. Иду, любуясь невыразимо красивой картиной. Солнце проглядывает из туч, через дымку цветом напоминая луну. А вокруг него то ли стрелы с длинным оперением, наконечники которых сливаются в солнечный диск, то ли крылья птиц, летящих к солнцу, то ли просто облака, но невозможных цветов и переходов, от проникновенно-жемчужного через серый к такому глубокому, совершенному, сине-свинцовому цвету, обрамляющему хребет. И подкова Петрелиуса, укутанная сверху синим облаком, с белоснежным холмом внизу, таким четким на фоне тени горы.

Останавливаемся на снежной поляне у каменной гряды. Все камни засыпаны сбоку снегом, а сверху, видимо, сдуло, и выглядывают из снега такие зубцы и башни, белые с черной окантовкой. Удивительные украшения придумывает себе природа.

Пока ставили лагерь, небо совсем расчищается. Чача на хребтах просто растворяется или улетает легкими облачками, оставляющими неуловимые, трепетные тени на склонах гор. Вершина Петрелиуса раскрывается и сверкает белоснежной кромкой на фоне голубого-голубого неба. Все трещины на обращенной к нам стене прорисованы белым, и он горделиво красуется перед нами во всей своей мощи. Вниз по долине красота далей, а прямо перед нами красота живых камней. Так приятно ступать по ним таким шершавым и теплым после холодного снега, и приютившим на себе нежный упругий ягель с беззащитными ягодами.

Я, на фоне хребта Просто пейзаж
Ольга в палатке

Налюбовавшись на красоту, готовимся к холодной ночевке, т.к. небо абсолютно чистое. Однако все меняется быстро и непредсказуемо: уже через 2 часа все затянуто облаками, и в разрыве далеким приветом горит одинокая, кажущаяся знакомой звезда.


1.04
пер. Западный Петрелиуса (1А) - пер. Рамзая (1А) - оз. Малый Вудъявр - г.Кировск.

Утром встали в 8 ч., все в чаче, но она постепенно расходится рваными клочьями, открывая нежную голубизну то тут, то там. Да, горы в своей мудрости не растрачиваются на то, чтоб производить впечатление, они просто творят эту красоту для себя. А нам лишь посчастливилось быть свидетелями этого чуда.

Выходим в 10 ч., удается собираться все быстрее, сегодня всего 2 часа. Поднимаемся по вчерашней лыжне, на перевале чача, постепенно поднимается ветер. Зато хребет напротив сверкает белоснежными зубцами и отвесными стенами.

Подъем все круче. Ольгина больная лодыжка вынуждает ее идти без лыж, а мы с Жуком серпантиним у нее перед носом. Но когда снег становится не таким глубоким, выясняется, что пешком все же быстрее, и Ольга исчезает в чаче за перегибом. Вот и перевал.

Жук :
С перевала висит карниз (полная мистика : это с Западного-то Петрелиуса!) Но нам уже все надоело, и, полагаясь на то, что наглецам везет, лезем прямо в лоб.

Ольга :
Да уж, чача и ветер были знатные. До какого-то момента была нормальная лыжня, а потом пошли следы ног. Снимаю лыжи, беру их в руки и иду по следам вверх. Снег глубокий, осыпается, типа шаг вверх - два вниз. Сперва думаю, что шел гигант : следы очень высоко друг над другом. Руками не опереться, манюня-облигация сзади болтается - остается только на ноге и выходить. Мучаюсь так шагов сто пятьдесят, потом доходит, что следы-то - спусковые. (на третий день плена Зверобой заметил, что у сарая нет четветой стены). Ветер все усиливается. Аленка с Жуком честно идут на лыжах серпантином, периодически переходя мне дорогу. Но наконец : перевал - шоколад - глоток чая - и вниз. Где Рамзай?... "Все ищут мою пуховую подушечку..."

Спускаемся сначала пешком, потом плавно скользим в долину Малой Белой. Разгораются споры, где же Рамзай. И тут чача начинает таять прямо на глазах. Появляется гребень хребта, плечо Петрелиуса. Садимся подождать, и через 10 мин. перед нами сверкающая на солнце долина, все хребты и перевалы четко выделяются на фоне голубого неба.

Жук :
Когда дебаты начинают угрожать перейти в скандал, чача вдруг буквально за пять минут с характерным звуком утягивается в Кунийок через Зап.Петрелиус. Теплынь и красота. Кстати, на Вост.Петрелиусе отсутствует его всегдашний жуткий карниз. Полюбововшись долиной, уходим через Рамзай. Спуск - прекрасная катуха, солнце, физиономии подгорели.

Вот и Рамзай. Откинув сомнения, идем прямо к нему. Белоснежные великаны обступают со всех сторон, и снова мы одни в большой долине. Три женщины и горы. Tet-a-tet. Это огромно и невыразимо.

Перевал Рамзая

Вот и щель Рамзая. Справа стена будто седая от мелкой пороши и натечного льда, слева - отогретая солнцем, с легким звоном роняющая бисер крошечных сосулек. На дне ущелья снегопады и ветер вылепили макет хребта, по узкому гребню которого и идем. А потом спуск, катуха, по сторонам округлые белоснежные холмы, переходящие один в другого. Все залито солнцем. Курорт!

Длинный живописный спуск. Солнце греет наши лица ласковыми прощальными лучами.

Спускаемся к озеру Мал.Вудьявр. Лыжня обходит его слева. Роща полукарликовых берез чем-то напоминает парк. Выходим по ней к зимнику. Здесь слышим самую потрясающую фразу в наш адрес из прошедшей мимо группы : "Слышь, мужики, до чего эмансипация дошла: бабы по одному ходят" .

Потом дорога в Кировск, автобус, цивилизация. Собираем всеобщее внимание к нашей уникальной команде. На вокзале радостно встречаемся с нашими мужиками, взахлеб обмениваемся впечатлениями.

Жук :
По приезде в Кировск выясняется, что группа Макса А-ва, приставая ко всем вcтречным группам с вопросом, не видели ли они трех девушек из Питера, создала вокруг нас легенду на все Хибины. Нас узнавали в транспорте, на автобусной остановке и вокзале, поили на халяву пивом и кормили шоколадом все туристы, спустившиеся в этот день из Хибин.

Через 2 часа уезжаем на московском поезде. Едем навстречу весне мимо синих манящих рек под голубым небом.


ЦИТАТНИК ПОХОДА


Макс А-в (задумчиво глядя в окно):

Классно! И люди ходят, как живые.

Ольга:

У меня всё ундевит.

Вовочка (подъезжая к Нефелинам):

Инсталлируемся в бахлы!

Макс (уже вылезли из поезда):

Инсталлируемся в Хибины.

Вовочка:

Давайте инсталлироваться во все подряд.

Жук (вечером):

Набиваю носки прямо за пазуху.

Аленка:

Ага, Кума, фаршированная носками.

Ольга:

Кума услышала незнакомую фразу, отставила кружку в сторону и встрепеняется : "Чего? Куда?". Встрепенывается. Встрепеневывается.

Ольга:

Что-то мне нитку лежа не вдеть.

Аленка:

Сила притяжения.

Ольга:

Попробую сверху.

Жук:

Нутром чую, не попремся мы завтра на Юж.Чоргорр.

Ольга:

Мы что сюда : переться приехали?

Ольга:

Мужики хороши, но без мужиков тоже хорошо.

Ольга:
Только я пойду медленно. Вот была я молодая, я такие траверсы бегала. А теперь уже старая.

Жук:

Да, а я тогда кто же?

Ольга:

Ты вообще бабушка лыжного туризма.

Ольга:

Вроде хорошая пуховка, но плохая.

Ольга:
С кумы, впередиидущей, отваливаются сугробы подлипа и налипают на меня.



НЕМНОГО ФИЛОСОФИИ

Чем хороши мужики в походе:

  1. Можно спихнуть на мужиков всю ответственность и расслабиться
  2. Можно подсунуть им шить ботинок
  3. Широкая грудь, которая защищает от ветра на привале
  4. Доедают все оставшуюся еду и можно не таскать с собой мешок с помойкой
  5. Никто не пристает с дурацкими вопросами: "А вы что втроем путешествуете?" и не будит по утрам громкими воплями: "Девушки, вставайте!"
  6. Теплый мужик в спарке
  7. Таскают тяжелые рюкзаки

Чем хорош женский туризм:

  1. Возможность многому научиться: чинить кольцо на палке, таскать манюню и гитару, менять баллончики в горелке так, чтоб не сгорела палатка
  2. Уютное гнездышко, Дом, который могут создать только женщины
  3. Меньше суеты
  4. Можно пускать пыль в глаза, проходящим группам, спрашивающим недоуменно: "Девушки, вы что втроем ходите?"
  5. Отличное средство для похудения
  6. Возможность спокойно выспаться ночью ( С ними разве уснешь? )
  7. Способность женской интуиции принять единственно правильное решение, когда спать, когда лезть на перевал
  8. Отсутствует элемент соревнования, не надо никого догонять или подгонять
  9. Преимущества шхельды